— 324 —

вступился за гомеопатию, бесспорно много способствовало распространению нового учения, за что эта газета была в большой немилости у аллопатов. Редактора они называли Санхо-Панчо Дон-Кихота-Ганемана и вообще издевались над ним, о чем подробно говорится в «Wunder der Ноmöopathie» от 1833 г. Было уголовным преступлением поместить на столбцах благоприятные отзывы о гомеопатии, и вовсе не считалось искуплением, если даже противники на свойственном им языке поднимали там свой голос. Таким образом в той же газете 1832 г. стр. 4254 д-р А. Г. Николаи в Берлине смел называть основателя гомеопатии «слабоумным или помешанным»; «первое всего вероятнее и есть обычное явление старости».

Что же могло побудить советника при посольстве д-ра Геннике защищать так открыто безосновательную бессмыслицу? Ведь он же был вообще, чего никто в нем не оспаривал, умный человек. Но это также должно было обнаружиться. Краус знал об этом и выдал это1: «Я не хочу давать веры только что распространяющемуся слуху, будто Ганеман обязан появлением и распространением многих печальных апологий известной тайной связи. Я не могу верить, чтобы разумные люди ради глупой игры — так как теперь все тайные связи не более того! — могли бы совершить нечто более отвратительное и более преступное, чем грабеж на большой дороге и поджег». «Только что испробованная уловка возбудить против себя полицию и затем, как мнимо преследуемый, привлечь на свою сторону грубую толпу должна была наконец обратить на себя внимание».

Кроме государственной помощи, излюбленного до сих пор средства, делались еще другого рода предложения:

Проф. Тельтений (Töltenyi) в Вене объявляет в венгерском медицинском журнале Orvosi Jár от 6 июля 1845 г., что лучшее средство погубить гомеопатию — гласность. Он признаётся, что ранее высказывал другое мнение, что прежде он был против гласности. «Мои почтенные читатели удивятся, услышав
———————————————————————————

1 l. c. S. 405.

— 325 —

это слово именно от меня. Я чистосердечно и охотно сознаюсь в своей ошибке, что до сих пор всегда был против гласности. В то время я еще не был научен опытом». «Пока гомеопаты будут стоять в глазах публики гонимыми жертвами хорошего дела, как они говорят, до тех пор они всегда будут находить новообращенных среди врачей, а среди неврачей — защитников».

По мнению профессора, гомеопатия везде находится в упадке, она преуспевает только в Австрии — потому что там ее преследуют. «В Венгрии гомеопаты еще хвастливее, чем в Австрии. Воспламененная в других государствах Этна открыла здесь новый кратер. Ради Бога, мои дорогие соотечественники, оставьте его в покое. Только не вступайте с ними в научный спор, ведь вы же знаете, что с самого начала они возражали против ясного разума. Остерегайтесь предпринимать с ними практические опыты лечения, потому что на этом поприще они вас опровергнут и обойдут». Гласность же есть самое действительное средство борьбы. «Так пусть гомеопаты открывают свои больницы и входят на свои преподавательские кафедры; сотни сотен ушей, которые тогда их услышат и сотни сотен глаз, которые будут внимательно следить за ними, их скоро погубят».

«Если история не лжет и опыт заслуживает внимания, то результат этой гласности должен быть такой же, какой она дала в Англии, во Франции и в Германии». По мнению автора, в этих именно странах гомеопатия уничтожена1.

Это весьма разумное предложение не встретило одобрения со стороны аллопатов, а в этом то и было их счастье! Потому что если бы они допустили гомеопатов к свободному состязанию, то великолепие и господство их аллопатической терапии исчезли бы очень скоро.

Только при помощи государственной власти было возможно защитить их способ лечения против гомеопатии.
———————————————————————————

Но даже эта мощная поддержка казалась некоторым из них недостаточно сильной.

Прибегли к помощи злословия и
———————————————————————————

1 Allgem. hom. Zeitung. Bd. 34. Nr. 10 und 11.

— 326 —

сильнейших нападок на личность Ганемана и гомеопатов. Всего более отличились в этом: «Wunder der Homöopathie» от 1833 г., «Der Weg zum Grabe der Homöopathie»1, Лессер l. с. и многие другие. Во главе всех шел Симон, подавая блестящий пример. Этот последний, кроме вышеупомянутых сочинений, вместе со своими единомышленниками с 1834 года издавал даже особый журнал для подавления гомеопатии, «Антигомеопатический архив» (Das Antihomöopatische Archiv).

Как бесцеремонно вели здесь борьбу аллопаты, можно судить по следующему образцу:

Ганемана описывает один аллопат2, который будто бы много раз встречался с ним:

(эпитеты как «бесстыжий обманщик», «плут», «шарлатан», мы пропускаем, потому что они сами собой разумеются).

Стр. 46: «Разговоры Ганемана носят отпечаток невежественности».

Стр. 52: «Если бы я только знал, откуда сделалось известным, что Ганеман обладает большим остроумием и ученостью. По крайней мере в своих сочинениях он не обнаружил ни того, ни другого».

Многократно говорится о «глупости» Ганемана. Стр. 44, 47, 53. I. стр. 113.

Стр. 46: При освидетельствовании больного «обманщик для виду делает себе заметки».

На стр. 50 рассказывается, что однажды другой, неизвестный Ганеману аллопат, отправился к нему, притворившись больным. Ганеман долго, целый час, свидетельствует его, записывает показания «больного» в свой журнал и в конце концов требует «большой» гонорар. «Когда неизвестный врач сказал, кто он такой, и назвал Ганемана величайшим шарлатаном, этот последний пришел в неистовство». Это было в 1835 г. и Ганеману было 80 лет.

ib. «При первом посещении мне стоило огромного труда оставаться серьезным и не расхохотаться ему в глаза, всякий раз, как старый обманщик открывал рот».
———————————————————————————

1 Оба сочинения появились анонимными, что весьма характеристично.
2 Bd. I. Heft 2.

— 327 —

Аллопаты прекрасно знали, что могут беспрепятственно возиться в этой области. На стр. 53 приводится заявление Ганемана, что он не читает направленных против него возражений. Если бы Ганеман читал все возражения и захотел бы ответить только на те из них, которые появились до 1840 г., то он и теперь еще не справился бы с этим. А это то и предавало мужество этому разряду противников.

Все мало-мальски беспристрастные писатели того времени и устные свидетельства лиц, еще находящихся в живых и лично знавших Ганемана, согласуются в том, что в обхождении с людьми он проявлял приветливость и любезность.

Стр. 49: «При самом скромном возражении он приходит в ярость, топает ногами, одним словом, становится, как бешеный».

На стр. 44 передается рассказ, который носит отпечаток чистейшего вымысла. «Русская княгиня Н* встретила Ганемана во время прогулки со своим почти 7-летним сыном, который, проходя мимо, не снял шляпы перед великим человеком. По поводу этого на следующий день бесстыжий обманщик осыпал княгиню сильнейшими упреками, говорил так много о невежливости и дурном воспитании, что с этой барыней сделались судороги, которые потом часто повторялись у нее дома. Хотя старый дурак был причиной этих судорог, он тем не менее, и невзирая на убедительнейшие просьбы княгини, отказался ее посещать. За эту глупость великому человеку едва не пришлось заплатить жизнью, потому что взбешенный супруг этой барыни чуть-чуть не заколол его».

После пространных рассуждений о преимуществах кровопускания, на стр. 71 поучают: «Врачу, которому когда-либо приходилось видеть, какие чудеса делает сильное кровопускание, я подразумеваю от нескольких до двадцати и более унций, не может придти в голову столь же нелепая, как и жестокая фантазия, отказаться от этого средства и ожидать кровотечение из носа… но прежде всего я бы советовал изгнать из страны всех врачей, коль скоро эти кровопускания, рвотные и слабительные объявлены излишними».

Поистине, не следовало бы считать несправедливым ожидание,

— 328 —

чтобы среди аллопатов раздались голоса, которые протестовали бы против такого способа борьбы. Но кругом молчание! Молчание? Радость царила в Израиле и старались о возможно большем распространении этого аллопатического журнала. Самая яркая критика, которой подвергся этот архив, находится в «Ежегодниках Шмидта»1: «Внешний вид «Антигомеопатического архива» довольно приличен».

Для нравственного уничтожения Ганемана в этом журнале, который, как кажется, имел единственной целью личные нападки на Ганемана и его приверженцев, были напечатаны письма, написанные будто бы Ганеманом. Нельзя поручиться за фактическое повествование ни одного из них, хотя Симон и говорит, что подлинники можно видеть у него в Гамбурге. Человек, в котором можно доказать столько умышленной лжи и порывов этой разнузданной страсти, лишается всякого доверия, и все собрание этого тенденциозного журнала служит только приятным доказательством степени партизанской ненависти противников, и именно поэтому им никогда нельзя пользоваться как доказательством против Ганемана или гомеопатии. Можно доказать, что почти все приведенные «факты», насколько еще является возможность их теперешней проверки, не что иное, как злой вымысел.
———————————————————————————

Известный разряд противников особенно любил говорить об «алчности Ганемана». В конце концов, они даже осмеливались утверждать, что Ганеман только из корыстолюбия пропагандировал свое учение, в «шарлатанстве» которого он сам был твердо убежден, и что при этом он не ошибся в расчете.

В доказательство было приведено газетное известие, напечатанное в «Dorfzeitung» и имевшее целью занимать читателей в ущерб истине, будто бы Ганеман в 1835 г. подарил невесте кольцо в 500 талеров и кроме того завещал ей 40 000 талеров, а каждому из своих детей по 32 000 талеров. Так как противники усердно распространяются об этом, то должны коснуться этой недостойной темы. По завещанию
———————————————————————————

1 T. 8 стр. 242

— 329 —

Ганемана1, он имел в 1835 году, на 81 году своей жизни, состояние в 60 000 талеров и 2 маленьких дома в Кетене, которые вместе представляли стоимость приблизительно в 10 000 талеров. Эту сумму он накопил после долгой жизни, полной тяжелых трудов, при большой бережливости и отказываясь от всех дорогих удовольствий. Аллопатический «рациональный» практикующий профессор едва ли поменялся бы с доходом Ганемана. А какие благодеяния сделал Ганеман больным! И что творил в то время «рациональный» профессор у постели больного!
———————————————————————————

Alkali pnëum

Ганеман дал это название одному веществу, которое в 1800 г. он полагал, что нашел в буре. Чтобы понять эту ошибку, нужно перенестись в тогдашнюю эпоху. Мы должны здесь повторить то, на что мы однажды уже обращали внимание: если в настоящее время химик принимается за исследование какого-нибудь тела, то он спрашивает себя, из каких известных веществ состоит это тело? В то время большей частью ставили вопрос: какое новое, еще неизвестное вещество заключается в нем? При неудовлетворительности методов исследования, при отсутствии твердо установленной стехиометрии и, что было всего хуже, при большой нечистоте химических веществ, влекших за собой грубые ошибки, часто делались большие погрешности. Проф. Клапрот если не первый, то один из первых немецких химиков того времени, нашел в алмазном шпате новое, еще до того времени неизвестное вещество2 — это была ошибка.

Пруст открыл «Sal mirabile perlatum», мочевую соль (Monro I. 67) в моче, а именно минеральную щелочную соль, в соединении с новой кислотой, «мочевой кислотой». — Это был уже известный фосфорнокислый натр.

Другие химики, в числе их проф. химии ф. Рупрехт, открыли новые металлы: борбониум в барите, партенум в мелу, ауструм в сернокислом натре, даже буровую кислоту хотели
———————————————————————————

1 Дословно в «Fliegende Blätter über Homöopathie», 1878, Nr. 15 u. 16.
2 Crell’s Annalen, 1789, I, S. 7 u. f. ferner ib. 1795, II., S. 534.