— 31 —
В 1839 году вышла книга «О Ганемане и гомеопатии», которую автор ее, некто Семен Вольский, доктор медицины и хирургии, почетный лейб-медик Двора Его Величества, действительный член Медицинского совета и разных ученых обществ и учреждений, назвал прагматическим сочинением. Напрасно предусмотрительные товарищи, опасаясь скандала, старались удержать его рвение в непосильной ему борьбе с новым учением; напрасно один из них говорил ему: «Брось, это не твоего разума дело, осрамишься и больше ничего не выйдет». Вольский не послушался. Появление нелепого сочинения своего он оправдывал «недостатком в Poccии систематического рассуждения о Ганемане и гомеопатии, как теории и методе лечения».
Мы не станем долго останавливаться на книге Вольского, и только для того, чтобы приговор наш о его сочинении не показался пристрастным, приведем одно место, которое покажет нам, как он усвоил себе главный, основной принцип новой медицины — закон подобия. Вольский уверяет, что он 28 лет изучал гомеопатию и вот к чему привело его такое продолжительное изучение ганеманова метода лечения.
«Если, — говорит он, — больного рвало 30-40 раз в час и он находится в крайней опасности, что очень часто случается, то по гомеопатии ему должно дать такое гомеопатическое лекарство, которое бы произвело подобную болезнь, т.е. чтобы больного вырвало 30-40 раз или и более в час, и даже чтобы искусственная рвота была сильнее натуральной, и тогда больной излечится гомеопатически скоро, легко и надежно, т.е. больной кончит жизнь среди действия гомеопатического лекарства».
То же разуметь дóлжно и о сильном изнурительном поносе, бывающем в час 30-40 раз; для излечения его по гомеопатии нужно такое лекарство, которое бы произвело искусственную болезнь сколько можно более подобную натуральной или еще и сильнее ее, т.е. надобно, чтобы от него послабило больного еще 30-40 раз и более в час, и только тогда больной излечится гомеопатически скоро, легко и надежно, т.е. больной умрет или перейдет в опаснейшее для его жизни положение.
Наконец, для показания решительной несообразности гомеопатического учения, утверждающего, будто подобная, искусственная болезнь излечивает натуральную, я приведу следующий пример. Для излечения самой чисто динамической болезни, т.е. умопомешательства на самоубийстве, должно по гомеопатии дать больному такое гомеопатическое лекарство, которое бы в больном произвело подобную болезнь, сходную с натуральной по всем своим припадкам в совокупности: т.е. если больной себе надрезал горло или нанес раны в живот, то по принятии гомеопатического лекарства он должен себя ранить и более, и сильнее, и только в таком случае он будто бы излечится гомеопатически скоро, легко и надежно, т.е. умрет.
Следующий пример объяснит гомеопатическое лечение еще лучше. Для излечения больного, который одержим умопомешательством на чадоубийстве и уже из пятерых своих детей умертвил двоих, по гомеопатии должно дать ему такое лекарство, которое бы произвело в нем искусственную болезнь сходную в совокупности с натуральной, т.е. должны случиться те самые болезненные припадки и действия, которые ознаменовали натуральную его болезнь, только тогда больной будет излечен гомеопатически скоро, легко и надежно; следовательно больной для достижения своего гомеопатического излечения должен убить еще двоих или еще лучше последних троих своих детей.
Умопомешательство имеет много видов, поэтому если выбор гомеопатического лекарства будет неудачен и лекарство в больном, посягнувшем на самоубийство или на жизнь своих детей, произведет умопомешательство на зажигательстве, то он вместо своего выздоровления впадет в это умопомешательство, станет зажигать все около него находящееся и произведет пожар, причем может быть лишатся жизни многие вместе с ним».
Если читатель усомнится, чтобы приведенное нами могло быть сказано доктором медицины, действительным членом Медицинского совета и проч., то мы укажем ему на сочинение Вольского Ч. II, стр. 145-147. Предсказание Гаевского сбылось. По свидетельству одного из современников той эпохи, знаменитое творение Вольского возбудило прежде всего смех и негодование в коллегах-аллопатах. Один из них, доктор Никитин, приготовил разбор книги несчастного собрата и передал его в редакцию «Би6лиотеки для чтения». Редактор журнала Сенковский, несмотря на лесть, которую преподнес ему Вольский во введении к своему сочинению, вставил по поводу статьи Никитина свое горькое слово и так отбичевал автора, что тот, вопреки ожиданиям своим приобрести славу защитника рациональной медицины, стал общим посмешищем. Осмеяв грубые промахи, нелепые сравнения, полнейшее непонимание не только своего предмета, но и значения некстати употребленных слов, начиная с термина «прагматическое», Сенковский между прочим говорит:
«Чего хочет прагматическое (основанное на государственных политических актах) сочинение от гомеопатии? Оно и само не знает. Оно не в состоянии судить о ней ученым образом и вовсе не может знать дела. Оно ее не изучало, не понимает ее сущности, незнакомо с нынешним ее состоянием, говорит о ней чужими словами и повторяет старые толки, давно забытые остроты и выходки. Нет ничего смешнее, поверхностнее и неосновательнее критического разбора гомеопатии, представленного в этом сочинении….
Мы вовсе не поборники ганеманова учения, но спрашиваем всякого врача и неврача, знакомого с этим учением: есть ли в этих (выписанных) параграфах, в этих смешных сравнениях и несмешных остротах хотя следы основательного знания сущности гомеопатии? Можно ли таким способом опровергать учение, которое потрясло все здание медицины и увлекло в свою пользу целую треть, быть может половину врачей-аллопатов.
Любопытно знать, что же такое эта медицинская наука, эта пресловутая аллопатия, от имени которой прагматическое сочинение беспощадно уничтожает гомеопатию? Она должна быть верх несомненного знания, достояние истин вековых, доказанных, непоколебимых, разливное море достоверной мудрости, против которой нет и не может быть возражения. Ничего не бывало! Это самая плохая наука, какая только существует. Забыв даже, как о ней отзываются умнейшие аллопаты, врачи нашего времени, вы можете представить ее нищету, ничтожество и отчаянное положение, когда узнаете, что почтенный родитель прагматического сочинения, чтобы спасти честь этой чудесной науки, принужден был сам уничтожить все ее прежние, доказанные и принятые положения и заменить их другими собственного своего изобретения, придумать совсем новую методу лечения рода человеческого, mеthodus medendi dynamico symmetriса!