— 288 —
лечение Бакоди и призывает к себе гомеопатов. Но объявление в газете вычеркнуто протомедиком Ленгочеком: «Prо typis nоn est qualificatum».
«Взяв в совокупности все эти проявления цензуры, — говорит Грисселих, — можно, пожалуй, подумать, что гомеопатия заключает в себе нечто опасное для государства, потому что, насколько известно, цензуру ввели только для того, чтобы сохранять спокойствие в государствах, а не для того, чтобы не допускать врачей излечивать, а больных выздоравливать».
Крюгер-Ганзен1 также рассказывает, что его статьи, направленные против кровопускания и аллопатических безобразий, были отправлены обратно из Австрийского государства запечатанными в Лейпциг с примечанием: «Цензура их не пропустила».
———————————————————————————
Австро-Венгрия была для аллопатов образцовой страной. Следует прочесть статью в «Allgem. Anz. der Deutschen» Jahrg. 1833. S. 965: «Всем, даже самым грязным и отвратительным нападкам на гомеопатов» давали полную свободу и даже поощряли таковые, «угнетаемой же и преследуемой партии не только не давали говорить, но даже не позволяли защищаться и подавляли всякое клонящееся к этому стремление».
«Таким образом цензура (под управлением уже многократно упомянутого д-ра Ленгочека) вычеркнула целиком прекрасное и справедливое место в статье Гуфеланда о гомеопатии2, перевод которой появился в одном венгерском журнале: «Никакой деспотии, никакого единовластия, никакого гнета стеснения верований, даже правительство не имеет права вмешиваться в научные вопросы с тем, чтобы запрещать или же исключительно покровительствовать какому-нибудь мнению, так как дознано опытом, что как то, так и другое приносило вред». Запрещаются не только статьи, относящиеся к гомеопатии, но даже и такие, которые в состоянии вызвать благоприятное понятие о принципах гомеопатии. Как пример, привожу здесь два очень скромных сочинения, одно о простоте в медицине, а другое о
———————————————————————————
1 Brillenlose Reflexionen S. 19.
2 Journal der pract. Heilkunde. 1830. Febr.
— 289 —
несовершенстве фармакологии, которые были отвергнуты со следующей подписью. Следует подробное примечание цензуры, написанное на латинском языке д-ром Ленгочеком, согласно которому не может быт дозволено, чтобы печатно говорилось что-либо против медицины, которая разрабатывалась научно в течение многих столетий. Гомеопаты могли сообщать о своих наблюдениях, но они безусловно должны были воздерживаться от нападок на аллопатию.
«Между тем, данное позволение было только пустым обнадеживанием, потому что даже издателям выходивших в Венгрии отдельных журналов было запрещено принимать гомеопатические статьи. Но все это было бы легко перенести, так как можно было бы надеяться, что преимущества нового врачебного искусства мало-помалу будут признаны, если не путем печатного слова, то по крайней мере при помощи фактов, но на этом еще дело не стало. Приверженцы гомеопатии должны были терпеливо сносить всевозможные поношения и злословия, не смея даже их замечать».
Рассказывают, что один писатель, д-р Ганак (Hanak), при поддержке аллопатического профессора д-ра Ш* и врача д-ра С* напечатал в своем журнале «Die Biene» целый ряд ругательных статей, которые, конечно, ни на минуту не оставят читателя в заблуждении относительно образа мыслей этих борцов. Вот несколько образцов: «Среди врачей не было недостатка и в икарах, которые, забыв о своих восковых крыльях, с глупой надменностью полетели к солнцу и кувырнулись в море забвения, причем им даже не посчастливилось, как сыну Дедала, увековечить себя своим падением. К таковым следует причислять всех хвастунов с универсальными средствами и универсальными методами лечения, начиная д-ром Санградо и кончая новейшими злосчастными шарлатанами врачебной науки — гомеопатами». «Хотя нетрудно предвидеть, что гомеопатическая чепуха, как всякое произведение обмана и мрака, погибнет сама по себе, но друзья света с удовольствием видят, что уже теперь благоразумные врачи восстают против нее». Самым благоразумным можно считать Симона, который, как известно, доказывал, что «Ганеман как ученый и как врач везде тот же самый ненадежный
— 290 —
игнорант»… «На основании этого, совершенно непонятно, каким образом настоящий мадьяр, даже больной телом, но широкий духом, может доверяться такому шарлатанству». «Чем врач-гомеопат отличается и чем он лучше ночной птицы, которая старается поживиться медом из ячеек своих товарищей». Эта поучительная эпистола, кажется, состояла исключительно из подобных сентенций.
«Эта статья встретила большие одобрения со стороны противников гомеопатии» (она и теперь еще была бы встречена с восторгом, как мы увидим ниже. — А.). Они видели в ней выражение своей собственной злобы и негодования против этого нового, их сильно возмущающего учения. Малосведущая в этом предмете публика приняла это за действительное изображение ничтожности гомеопатии, и чтобы утвердить в ней еще более это мнение, д-р Ганак решил отпечатать эту статью отдельно, наполнив ее подходящими выдержками из книги Симона и пустить в продажу по дешевой цене. Один из врачей-гомеопатов осмелился написать возражение против кое-чего в этой грубо ругательной и невежественно решительной статье, которую он за неимением другого немецкого журнала хотел поместить в модной газете. Статью нужно было представить в медицинскую цензуру. Несколько недель спустя он получил ее обратно со следующей надписью: «Эта статья, независимо от своей формы и рассматриваемому в ней предмету, не годится для модной газеты, а потому она не пропущена. Офен, 12-го июля 1830. М. фон Ленгочек, советник штатгельтерства и государственный протомедик Венгерского королевства».
Но все это покажется только поддразниванием, если мы послушаем д-ра Коватса (Kovats). Он написал «Antiorganon ас Organorosta», Пешт, 1830. Там гомеопатию называют «фокусничеством, достойным наказания обманом, шарлатанством, дурацкой, грубой, дрянной наукой, занятием, пригодным для праздных сапожников» и проч. Ганемана называют «несчастным бродягой, праздношатающимся, невежественным цирюльником, слепым Парацельзионием, лжецом, негодным соблазнителем, набитым дураком, лукавой, грубой, скверной лисицей» и т. д. Все без исключения приверженцы Ганемана «безумцы,
— 291 —
которых следовало бы запереть». Те, которые лечатся гомеопатией, по его мнению, тоже безумцы. Одного врача-гомеопата, д-ра Пауля фон Балога в Пеште (не следует смешивать с Балогом, комитатским врачом), он называет «сводником Ганемана, обманщиком, бесстыжим лжецом, неблагодарным человеком, который рискует отвергать учения медицинского факультета, шарлатаном, необразованным, глупым, фальшивым, низким человеком, который ничему не учился, так как иначе он не мог бы признать учения гомеопатии» и проч.
Гомеопаты, благодаря цензуре, не могли публично защищаться путем печати.
Точно так же действовали в Венгрии хирург Рохель, профессор Шустер1 в Пеште и д-р Линних. Гомеопаты неоднократно пытались в различных газетах печатать свои возражения. Каждый раз медицинский цензор отказывал им в этом, объясняя, что ганемановский способ лечения запрещен в Австрийском государстве.
«При таком положении дела нисколько не удивительно, — говорится далее в «Allgemeinen Anzeiger der Deutschen», — если в Венгрии в большинстве случаев господствуют самые ложные, самые курьезные и часто даже самые нелепые понятия о гомеопатии; если в публике, которая вообще очень восприимчива ко всему хорошему и честному, гомеопатия распространяется весьма медленно, так как часто даже самые образованные люди относятся к ней с непреодолимым страхом. Ведь большинство врачей-аллопатов ежедневно является к своим больным с драгоценным известием, что, наконец, слава Богу, гомеопатия находится при последнем издыхании; что Его величество собственноручным, только что изданным рескриптом строго запретил гомеопатию; что это было в высшей степени необходимо, так как гомеопатия в некоторых местностях причинила столько бедствий, что ее ядовитые средства медленно убивают, или же доводят до жалкого болезненного состояния, губят женскую красоту, a следовательно делают на много лет старее и проч. (точно такие же взгляды, как только что упомянутые, основанные на тех же
———————————————————————————
1 Автор знаменитого «Hahnemanniana», Berlin, 1830, bei С. F. Enslin.
— 292 —
причинах, и теперь еще встречаются в публике. — А.). Разве слушатели медицины слышат что-либо другое на лекциях, кроме острот, насмешек или же обвинительных приговоров над гомеопатией? Кто смеет наставить их на путь истины? или пробудить в них желание к чтению гомеопатических сочинений? Разве удивительно, что среди столь многочисленных слушателей медицины в Пеште так мало хоть сколько-нибудь интересующихся новым учением? Но несмотря на весь этот деспотический гнет, свет истины в этом важном вопросе и в Венгрии одержит верх».
В 1837 г. императорским рескриптом было отменено запрещение лечить гомеопатией, и уже в течение десяти лет в Пеште существует клиника и профессорская кафедра гомеопатии, которую занимает профессор фон Бакоди, сын столь сильно преследованного фон Бакоди.
В 1843 г. читателей венгерских газет снова забавляли нападкой на гомеопатию, на что гомеопаты и др. возражали1: «Тогда наш противник хотел уверить читателей, что старая школа нисколько не мешала гомеопатии и что нам была предоставлена полная свобода действий… Еще теперь в Австрийской монархии есть главный город, в котором не позволяется даже печатать в газетах объявление о гомеопатической книге, и книгопродавец не смеет выставить такой книги; как в первом, так и во втором случае позволяется печатать только то, что написано против гомеопатии, и где нет ни слова в пользу этой последней».
Здесь, конечно, будет уместно рассмотреть несколько подробнее медицинскую точку зрения тех врачебных советников австрийского императора, которым этот последний так доверчиво повиновался. Андреас Штифт, впоследствии Его превосходительство фон Штифт, сильный противник гомеопатии, первый добился запрещения лечения по способу Ганемана. Грисселих (Skizzen etc.) рассказывает следующий веселый анекдот. К Штифту явился д-р Лёбель, чтобы поднести посвященное ему
———————————————————————————
1 Alg. hom. Zeitung. Bd. 24 S. 268.
— 293 —
сочинение. Камердинер перепутал его фамилию с д-ром Лёве, известным переселившимся из Праги в Вену гомеопатом. Д-ру Лёбелю пришлось долго ждать. Наконец появился Штифт и встретил этого негомеопата следующими словами: «Вы гомеопат, дурак; уходите! уходите! с дураками я не хочу иметь никакого дела» (он уходит в боковые двери).
Его превосходительство фон Штифт был лейб-медиком императора. Как известно, в это время царствовал Франц II, который после исчезновения величия германского государства в 1806 г. назывался Францом I.
Его отец был Леопольд II, с историей болезни которого связан первый протест Ганемана против четырехкратного кровопускания. Франц, благодаря рациональной кровопролитной терапии, уже лишился своих супруг и цветущего всемирно-исторического внука. Император был 67-летним, уже достаточно согбенным под бременем лет старцем, когда в 1835 году он заболел «горячкой», которую его лейб-медики (Штифт и Гюнтер) объявили сначала безопасной. Пустили кровь. Обыкновенно следующее за этим временное «успокоение симптомов» было объявлено 6лагоприятным, но, как и всегда, лихорадочные явления вскоре усилились и была вторично пущена кровь. Но после этого все симптомы быстро достигли самой сильной степени и 28 февраля в полдень оба телохранителя объявили, что не могут спасти пациента. Было выражено желание, чтобы был сделан еще консилиум, и у постели больного появились 3 эрцгерцогские лейб-медика. Эти последние одобрили применяемый способ лечения и уверили, что в данную минуту еще есть некоторая надежда, если появится благоприятный кризис, сильная испарина. Чтобы вызвать эту последнюю, они предписали, между прочим, еще два кровопускания, после чего лихорадка усилилась, силы ослабели, дыхание остановилось и через 24 часа деятельность сердца совершенно прекратилась.
Когда великодушный больной в последний раз отпускал своих врачей, считавших его кровь ядом, он все таки подал каждому из них руку, благодаря за их старания, и уверял в своем расположении и благосклонности, с благородством прибавив, что знает, что и они его очень любят и сделали бы все возможное, чтобы продлить его жизнь!