Чтобы найти симилиум, который соответствует всем основным характеристикам и приводит в движение исцеляющие силы организма, необходимо философское осмысление проблем человечества и его болезней.

Человеческие существа живут руководствуясь моральным кодексом, который побуждает их развивать свой внутренний потенциал и выходить на трансцендентный уровень сознания. Было бы ошибкой считать человеческое существо простой совокупностью тела — источника морального разложения и духа, стремящегося к моральному совершенству. Так же как Вселенная находит свое полное отражение в микромире, человек создан по подобию Божьему. А Христианская религия гласит — «сначала было слово».

Но в повседневной жизни мы не можем взять на себя ответственность только человеческой или только моральной своей частью, мы берем ее всем своим существом, материальным и духовным, душой и телом. Тем не менее целостность человеческого существа не исключает возможности существования божественного духа отдельно от тела или, в определенных пределах, противопоставляет его телу. С другой стороны, как утверждал философ Макс Шелтер, бессознательные, необузданные или психосоматические силы слепы и хаотичны, но все же без этих инстинктивных сил дух бессилен.

Моральное сознание является врожденным качеством человека. В борьбе с инстинктивными импульсами моральное сознание становится источником психических и эмоциональных симптомов, таких, как тревога, вина, стыд, страх, фобии, возмущение и ненависть.

При постановке диагноза врач должен исходить из целостной характеристики пациента, включающей и душу и тело. Только тогда он сможет объединить все симптомы, отражающие эту целостность, и выявить основу заболевания.

Врач должен понимать, что психологическое состояние пациента и его поведение находятся в прямом соответствии с его физическими проблемами. Поэтому медицине нет смысла исследовать патофизиологические или физико-химические механизмы, если они не связаны напрямую с основной причиной заболевания, которая проявляется в психических нарушениях.

Миазмы сифилиса, туберкулеза и сикоза вызывают нарушения в бессознательной сфере индивидуума, которые, в свою очередь, порождают психологические конфликты, отражающиеся на функциях тела. При существовании дисфункции в течение длительного времени развиваются патологические изменения.

Симилиум пациента — это лекарство, которое находят на основании характерных психических и функциональных признаков, отражающих индивидуума в целом как неделимую совокупность души и тела.

Следует отметить, что функция гомеопатических лекарств коренным образом отличается от функции лекарств общепринятой медицины. В их компетенцию не входит исправление органических или эндокринных дисфункций, гуморальных или физико-химических механизмов. Их действие направлено на болезненную чувствительность, т. е. на стимуляцию и исправление жизненной силы, иначе — на восстановление психосоматического равновесия. Как утверждал Ганеман, это единственный путь восстановления функции индивидуума как личности с тем, чтобы он мог выполнить высшую цель своего существования — достижение трансцендентного сознания, или, в терминах психологии, зрелости личности.

Для облегчения постановки диагноза Ганеман предлагал ранжировать симптомы и переводить каждый конкретный случай на язык Materia Medica. Поэтому наравне с теоретическими знаниями врач должен овладеть искусством реперторизации. Реперториум Кента является вспомогательной структурой, которая в точности соответствует ганемановскому пониманию пациента, а его клиническая схема позволяет проводить индивидуализацию от психики к внутренним органам, от общих симптомов к частным, от центра жизненной активности индивидуума, его инстинктов, желаний и отвращений, симпатий и антипатий к частным модальностям, вплоть до мельчайших деталей. Правильная реперторизация отражает всего человека в целом и то основное нарушение, которое лежит за характерными симптомами пациента.

Только гомеопатия, использующая симптомы, полученные из испытаний, имеет возможность индивидуализировать пациента. Дедуктивный подход к гомеопатическому диагнозу через поиск патологических симптомов или сравнение с аналогичными случаями несовместимы с подлинной гомеопатией. Полученные симптомы являются частью динамического процесса, который предшествует любым изменениям в структуре тканей. Ни одно из средств Materia Medica не испытывалось с точки зрения ущерба, наносимого тканям. Симптомы, вылеченные данным лекарством, являются клинически подтвержденными и выделены в Реперториумежирным шрифтом. Однако Кент был очень осторожен и не исключил ни одного клинического симптома, противоречившего подтвержденным испытанием.

Врачи, которые ищут средство, способное вызвать язву, пневмонию или ишиас, не должны забывать, что каждое из этих заболеваний может иметь разные модальности. Именно в различии модальностей заключается индивидуальность каждого случая язвы, пневмонии и ишиаса.

После полного сбора клинического анамнеза гомеопат должен постараться выявить характерное изменение чувствительности пациента.

Для начала симптомы делятся на три группы:

Патогномоничные, соответствующие текущему заболеванию.

Общие симптомы, которые встречаются у многих пациентов и у многих лекарств, такие, как беспокойство, страх, стеснение, головная боль, слабость и другие, составляющие основные рубрики Реперториума.

Характерные симптомы, которые действительно являются определяющими для данного конкретного случая. Они единственные могут вывести врача на правильный диагноз и стоят выше классификации или патофизиологической интерпретации.

Характерные, или специфические, симптомы могут оказаться во всех трех группах психических, общих или частных симптомов (термином «частные» я здесь обозначаю характерные симптомы, относящиеся кчастям тела).

Эти три большие группы охватывают все симптомы пациента и определяют три основные рубрики Реперториума, разделенные на 37 разделов. Когда рубрика или общий симптом включает много лекарств, то это распространенный симптом, поэтому он мало подходит для реперторизации, однако каждая рубрика или общий симптом видоизменяются по следующим шести параметрам:

Сторона

Время

Условия, обстоятельства и т. д.

Распространенность

Локализация

Характер

Именно в этих модификациях общих симптомов, которые таким образом превращаются в частные, могут быть найдены характерные (специфические) симптомы пациента. (Здесь слово «частные» не имеет отношения к частям тела.) Среди них часто встречаются симптомы, принадлежащие одному или двум лекарствам, а также редкие, странные или необычные симптомы — истинные ключевые симптомы случая.

Правильная реперторизация — это настоящее искусство, в котором проявляется мастерство гомеопата. Теория составляет информационную основу, тогда как практическое ее применение требует развития специальных способностей и навыков, результатом которых является глубокое понимание болезни пациента.

Из всего множества симптомов гомеопат выбирает три или четыре, которые он считает наиболее характерными, куда могут входить странные, редкие или необычные симптомы, которые невозможно объяснить никаким патологическим процессом, или обычные (общие), или психические симптомы, модифицированные в соответствии с одним из шести упомянутых выше факторов. Если гомеопат уверен, что два первых симптома являются определяющими, ему остается лишь сравнить два списка и выявить лекарства, присутствующие в обоих, таким образом уменьшив список подходящих лекарств.

К окончательному выбору симилиума у врача остается небольшой список, который он по очереди сравнивает с остальными симптомами заболевания.

Один 63-летний пациент получил огромную пользу от лекарства, которое спровоцировало рецидив старых катаральных выделений из бронхов. Он страдал от эмфиземы, астмы, ревматизма, диспепсии и полиурии. У него отмечалась повышенная нервная возбудимость, и он был чрезвычайно привередлив в отношении мелких деталей своей повседневной жизни. Он не только упрекал свою семью за каждую мелочь и легко раздражался, но и отвергал малейшие признаки привязанности со стороны жены и дочерей. Он страдал от утомляемости и стеснения в области сердца и каждую ночью стонал во сне, что заставляло думать его родственников, что он тяжело страдает.

Единственной его жалобой было ощущение сжатия в груди, как будто грудная клетка стянута тугой повязкой. Другие симптомы, такие, как чувствительность к холоду, пот, ревматические боли и желудочно-кишечные нарушения, не имели специфических модальностей. У него было артериальное давление 200/100, но сердце оставалось в хорошем состоянии.

Сравнение симптомов, выбранных в качестве определяющих, «стонет во сне» и «сжатие грудной клетки, как будто она стянута повязкой» дало следующие препараты: Arsenicum, Lycopodium, Opium и Silica. Завершавшие реперторизацию два характерных психических симптома «привередливый» и «ухудшение от утешений» указали на Arsenicum. Без реперторизации, которая привела к правильному диагнозу, я никогда бы не прописал Arsenicum пациенту, который отрицал и прятал свой страх смерти за фасадом мрачного и грубого характера, больному, который не переносит сочувствия.

Другой пациент, мужчина 41 года, в течение 15 лет страдал от астмы, которая сопровождалась хроническим ринитом, бронхитом и ощущением неясной тревоги, приводившей его в отчаяние. Он не мог указать причину, природу и модальности своей тревоги; однако, обратившись к семье, я установил, что тревога уменьшалась, когда он был очень занят работой по специальности или физическим трудом, которым он с удовольствием занимался.

Ему действительно необходимо было быть постоянно чем-то занятым, и не только чтобы успокоиться, но также чтобы уменьшить свою раздражительность, возникавшую при контакте с людьми. Он страдал от сильнейшей чувствительности к холоду: стоило ему приоткрыть какую-либо часть тела, снять теплую одежду или переохладиться во время переодевания на ночь, у него немедленно возникал насморк. Помимо прочего, он жаловался на нарушения пищеварения, запоры, обильно потел во сне, а к вечеру у него слегка поднималась температура, но все это были общие симптомы без специфических модальностей, за исключением астматических кризов, возникавших в определенные часы, и тревоги в 3 часа ночи. Перекрестное сравнение психических симптомов «улучшение, когда занят», «занятие, улучшает», «трудолюбивый» и «занятый» вместе с физическими симптомами «ухудшение при охлаждении отдельной части тела» и «ухудшение при раздевании» указало на пять лекарств: Baryta carbonica, Belladonna, Sepia, Rhus toxicodendron и Silica. Из этих пяти лекарств только у одного есть ухудшение в 3 часа ночи — у Sepia, которая и оказалась нужным лекарством.

Одна доза Sepia 200 вызвала интенсивное ухудшение в течение 48 часов, которое приняло форму тяжелого астматического приступа. Однако на этот раз его приступ сопровождался лихорадкой и обильными выделениями из бронхов. Его близкие испугались бронхопневмонии и вызвали врача. Этот врач, будучи гомеопатом, решил, что картина соответствует Antimonium tartaricum, но, прочитав мои указания, назначил плацебо. На следующий день все прошло, за исключением обильных выделений, которые приняли форму трахеобронхита, симптома, с которого началось заболевание. Через три или четыре недели его астма, тревога, раздражительность и усталость полностью прошли. Через три месяца Sepia 200 была повторена и моментально вылечила астматический бронхит, который за это время у него развился.

Диагноз в этом случае строился на двух характерных, определяющих симптомах: улучшение при занятости и ухудшение от охлаждения какой-либо части тела — с учетом остальных симптомов.

Обычно история болезни пациента содержит три или четыре определяющих симптома, отражающих тот уникальный способ, которым он реагирует как целостная жизненная единица. В зависимости от типа пациента эти симптомы могут быть психическими, общими или иметь характерные модальности. Если врач сумеет выделить эти несколько симптомов, а не только идентифицировать местные боли и воспаление, то он на пути к правильному диагнозу.

Гомеопат должен уметь видоизменять, т. е. превращать общие, психические и местные симптомы в специфические. Те симптомы, которые мы выбираем в качестве определяющих, не имеют особой ценности как изолированные симптомы, но приобретают ее в соединении с другими общими симптомами.

Психические симптомы играют решающую роль в определении клинической картины. Таким образом, при явно выраженных психических и общих симптомах отпадает нужда в частных симптомах, хотя они тоже могут присутствовать у пациента. Явно выраженные психические симптомы перевешивают любой общий симптом, который с ними не согласуется. С другой стороны, общие симптомы всегда должны соответствовать психическим состояниям, с которыми они связаны.

75-летняя женщина страдала от хронического деформирующего ревматизма с сильными болями, которые резко усиливались во время грозы. Это подтвердили и ее дети, которые привели ее в мой кабинет. В отсутствие грозы ее боли были менее сильными, но все равно постоянными. Ее домочадцы заметили, да и сама пациентка это подтверждала, что, когда она была чем-то увлечена или занята, она забывала о боли и успокаивалась, но если кто-нибудь спрашивал ее о здоровье, она сразу же начинала их опять чувствовать.

Следовательно, основным характерным психическим симптомом было ухудшение от мыслей о боли.

Кроме того, она страдала от сильного физического беспокойства с неясными, неопределенными страхами, полиурии, недержания мочи, сильного жара и жжения в области ступней, из-за чего она выставляла их из-под одеяла ночью. На основании этих четко выраженных симптомов я провел реперторизацию:

Конечности, боль, ухудшение от грозы Med., Nat.-с, Rhod.

Мысли, жалобы усиливаются Med.

Жар, ступни горят Med.

Ей была назначена одна доза Medorrhinum 10М. После умеренного ухудшения, которое приняло форму поноса и полиурии и помогло ей избавиться от большого количества токсинов, улучшение, которое она почувствовала, было просто потрясающим.

Ее предыдущие диагнозы были построены на жаре и ухудшении во время грозы, но вследствие игнорирования психического состояния ей назначали Rhododendron 1M и Sulphur 1M.

Психические симптомы не ограничиваются сознательным психологическим выражением или поведением человека. Они подразделяются на четыре группы: симптомы, имеющие отношение к воле, интеллекту, эмоциям и памяти. Симптомы, относящиеся к воле, соответствуют инстинктивным стремлениям пациента, определяющим его симпатии и антипатии, отношения с другими людьми, отношение к жизни, и даже связанным с инстинктом самосохранения (самих себя и своего вида), таким, как предпочтение в еде и сексуальность. Наши инстинкты основаны на подсознательной воле, которая возникает в глубинах нашего существа, где жизненная энергия осуществляет контроль за метаболическими изменениями клеток и структур нашей психофизиологической личности.

Центр болезненного процесса всегда следует искать среди инстинктов пациента. Он выражает себя не только через эмоциональные проявления, но также в виде предпочтений и антипатий, половых и менструальных нарушений и, поскольку пища и эмоции проходят через пищеварительный тракт, в нарушениях аппетита и желудочно-кишечных дисфункциях. Ум, или способность к концентрации, и плохая память имеют меньшее значение.

Поскольку психические симптомы часто скрываются под защитной маской, врач должен уделять больше внимания физическим нарушениям, возникшим на бессознательном уровне, а не только его эмоциональному состоянию и поведению.

Хорошо собранный анамнез и, в некоторых случаях, сообщения родственников прольют свет на эмоциональное состояние пациента. Однако инстинктивные нарушения могут превращаться не только в психические симптомы, но и в системные нарушения функций.

Все общие симптомы, такие, как реакция на изменение климата, пищевые предпочтения, потоотделение, активность, сексуальность, сновидения, менструации, кровотечения, неадекватное восстановление тканей и выделения, секреция и экскреция, происходят вследствие эмоциональных нарушений, выражающих определенный способ бытия. Эмоции даже могут изменить запах пота или придать характерные особенности любому другому секрету.

В мой кабинет пришла женщина 31 года. Она была матерью троих детей, один из которых отставал в развитии из-за энцефалита, перенесенного в возрасте одного года. Она страдала от жгучих болей в животе, ощущения вялости в эпигастрии, ощущения полноты после еды, болей в правом подреберье, которые иррадиировали в спину, запора, чередовавшегося с поносом, выраженного психического и физического утомления, чрезвычайной раздражительности и нетерпимости, приступов плача с ощущением бессилия и приступов головокружения с онемением рук и ног. Во время последней беременности, полтора года назад, она перенесла гепатит, а последние лабораторные анализы выявили большое количество амеб. Ее эмоции были фиксированы на отстававшем в развитии сыне, поведение которого вызывало у нее негативные реакции. Агрессивный, упрямый и ревнивый, этот ребенок манипулировал матерью с помощью капризов, постоянно требуя внимания.

Женщина чувствовала себя подавленной тем, что она называла чудовищно несправедливой судьбой. Она оплакивала свою несчастную жизнь и с горечью отвергала любую попытку сочувствия. Это состояние нетерпимости, горечи и отчаяния приняло форму тревожного невроза, и она прошла курс лечения у компетентного психоаналитика, который после двух лет терапии сумел объяснить ей ненормальность ее отношений с сыном в свете ее собственных обид и фрустраций, вызванных родителями и мужем. Однако психоаналитик был не в состоянии добиться ни радикального изменения в ее жизненной позиции, ни улучшения общего физического состояния, характеризовавшегося вялостью и нервозностью. Именно тогда, как к последнему средству, она обратилась к гомеопатии.

Хотя наши правила требуют строго придерживаться симптомов и избегать любых предположений по поводу психической позиции, если она не четко выражена, в этом случае сразу стало понятно, что пациентка испытывает отвращение к своему сыну, что характерно для Lycopodium, Platinum и Sepia. В клиническую картину ее случая я включил следующие симптомы. Она любила конфеты до такой степени, что ела сладкое и шоколад вместо обеда и ужина, что всегда было странным для ее домочадцев. Менструальная кровь была коричневой, факт, подтвержденный ее матерью. Все симптомы, особенно раздражительность, утомляемость и боли в области талии, усиливались при влажной погоде. Общее состояние значительно ухудшалось весной, доходя до прострации.

Слабость утром, при подъеме с постели (сильнее, чем в любое другое время). Болезненное, беспокойное ощущение в животе после дефекации с сильной тревогой и смутным, необъяснимым страхом.

У нее наблюдались: обильный и зловонный пот, зловонное дыхание, растянутый и болезненный живот, артериальное давление 110/90, опухание лодыжек из-за тромбоза вен.

Перекрестное сравнение двух симптомов «хочет сладкого» и «коричневая менструальная кровь» дало следующие лекарства: Bryonia, Calcarea carbonica, Carbo vegetabilis, Rhus toxicodendron, Secale и Sepia, которым также соответствовало «ухудшение весной». Добавив «ухудшение в сырую погоду», я сумел исключить из списка Secale. Из оставшихся препаратов «тревожность в животе после стула» присутствовала только уSepia,а «слабость по утрам при подъеме с постели» у Sepia и Bryonia.

Таким образом, Sepia не только появилась в ходе реперторизации, но и подошла ко всем симптомам пациентки, включая слабость, вялость, утомляемость, раздражительность, привередливость, нетерпимость, равнодушие и венозный застой.

Первая доза Sepia 200 вызвала ухудшение с бессонницей, усиление белей и анальный зуд, после чего клиническая картина в течение некоторого времени оставалась стабильной. Через два месяца Sepia 1M вызвала экзему на лице и шее. Еще через 40 дней, поскольку, несмотря на общее улучшение, она по-прежнему страдала от физической и духовной апатии, я прописал ей Sepia 10М.

Через несколько дней после последней дозы у нее радикально изменилось отношение к своему больному сыну, она поместила его в специализированное учреждение. Из-за мазохистских чувств, связанных с теми негативными эмоциями, которые она испытывала по отношению к своему ребенку, которого обвиняла в собственных несчастьях, она отказывалась сделать это раньше. Характер ее заметно смягчился. Она стала спокойной, терпеливой, любящей и преданной по отношению к своему больному сыну, двум другим детям и мужу и никогда больше не проклинала свою судьбу.

Хотя к психоаналитику она пришла разобраться в природе своих взаимоотношений с сыном, два года психоанализа и общепринятого лечения не изменили ее психического состояния, она не вылечилась от эмоциональных нарушений, которые заставляли ее отказываться от ребенка вопреки материнскому инстинкту. Так могла поступать только Sepia.

Я привел данный случай, чтобы проиллюстрировать тот факт, что ненависть и любовь пациента — внутреннее ядро его эмоциональной жизни — находят свое соответствие в бессознательных потребностях, выраженных в виде желаний и отвращений. Ненормальная привязанность этой женщины к конфетам и необычный цвет менструальной крови были физическим выражением той тоски, которую она ощущала.

Поэтому вместо беспочвенных предположений или клинической дедукции врач должен больше внимания обращать на симптомы, выражающие пациента как жизненную единицу, вне зависимости от того, являются ли они общими симптомами или специфическими модальностями.

В гомеопатии наибольший интерес для врача представляет личность пациента, а не его заболевание. В соответствии с современной психосоматической теорией симптомы, отражающие способ жизни пациента, присутствуют не только в психике, как считает классическая психология, но и во всем теле больного. Поэтому характерным симптомом может оказаться модальность специфического симптома или отдельный симптом, который кажется не связанным с клинической картиной органического или местного заболевания.

Именно эти изолированные симптомы называют «странными, редкими или необычными». Гернзи называл их ключевыми симптомами, потому что они, как ключ, «открывают» случай. Даже когда они являются частными проявлениями местных симптомов, а не общими, характеризующими целостность пациента, само то, что они не патогномоничны местному заболеванию, с большой вероятностью указывает на их принадлежность самому пациенту.

Однако врачи должны быть осторожны и не применять ключевые симптомы изолированно, и тем более не делать назначения исходя из наличия какого-либо изолированного симптома. Общее состояние и психика пациента должны соответствовать ключевым симптомам, а не противоречить им. Подавить симптом — еще не значит его вылечить; вылечить — значит искоренить все симптомы.

54-летняя женщина страдала от язвы желудка; врачи посоветовали ей операцию. Она жаловалась: на жгучие боли в желудке после еды, ревматические боли в крупных суставах (модальности отсутствовали), вагинальный зуд и экзему промежности.

Все ее симптомы были обычными, никаких специфических характеристик не было. Однако, когда ее попросили в деталях описать свое поведение и хоть какое-нибудь необычное ощущение, она рассказала, что при опускании рук в холодную воду у нее возникает непроизвольное мочеиспускание, что характерно только для Kreosotum. Это был настоящий ключевой симптом, который требовал подтверждения другими симптомами. Для Kreosotum характерно ухудшение на свежем холодном воздухе, обильное потение ступней, вагинальный зуд, экзема в складках кожи и жгучие боли в желудке после еды. Зубы больной были покрыты темными пятнами, которые дантист приписывал повышенному содержанию йода в воде в той местности, где она жила раньше, хотя она и утверждала, что ни у ее родственников, ни у других жителей деревни таких пятен нет.

В Реперториуме Кента мы читаем: «Зубы, нарушение окраски, темные пятна» характерны только для Kreosotum. Это не счастливое совпадение, а клиническое подтверждение на примере обычного случая, где гармоническое соответствие частной модальности и необычного симптома определяет клиническую картину, далеко выходящую за рамки заболевания. Если бы врач не нашел характерные, редкие, странные или необычные симптомы и не провел бы детальную реперторизацию, выявившую ее идиосинкразию, он не сумел бы индивидуализировать случай. Интуиция никогда не сможет занять место реперторизации, которая нередко приносит неожиданные результаты.

В этом случае я никогда бы не подумал о Kreosotum, если бы не ключевой симптом, разумеется подтвержденный общими симптомами. Одна доза Kreosotum 1M, а затем еще одна 10М вылечили ее язву за три месяца, так что хирургическое вмешательство не потребовалось.

Логические построения на тему патофизиологических механизмов не позволяют врачу-ортодоксу понять взаимоотношения между психологией или функциональными симптомами и повреждением тканей. Однако клинический опыт всегда предпочтительнее любого логического построения. Истинный гомеопат полагается только на тщательное исследование фактов, т. е. симптомов, которые позволяют ему практически наблюдать теоретически сформулированную психосоматическую целостность болезненного процесса.

Следующий случай красноречиво свидетельствует о драме, которая может произойти с пациентом из-за упорного применения критериев, не соответствующих психическим факторам.

Мать привела ко мне в кабинет свою 17-летнюю дочь. У девушки была постоянная лихорадка, которая началась шесть месяцев назад: придя домой из школы, она потеряла сознание, у нее начались колики с отсутствием стула. В этот вечер температура поднялась до 4 °C. Врач поставил диагноз «острый аппендицит». Ей назначили антибиотики и на следующий день произвели аппендэктомию. Несмотря на операцию и последующее лечение, температура не падала, оставаясь 39–39,5 C.

В связи с лихорадкой, тяжелым общим состоянием и болями в желудке, которые по-прежнему не уменьшались, через три или четыре недели ей провели рентгеновское и лабораторное обследования, которые выявили скопление холестериновых камней в желчном пузыре. Эта пациентка никогда не ощущала болей ни в печени, ни в подреберье, и сам рентгенолог не мог поверить, что присутствие мягких камешков в не воспаленном желчном пузыре может быть причиной такой температуры.

Несмотря на отсутствие точного диагноза, через четыре месяца после аппендэктомии решено было удалить желчный пузырь. Однако, выйдя из операционной, хирург, оперировавший девочку и, без сомнения видевший, что желчный пузырь был абсолютно здоровым, а желчные камни не играли никакой роли, сообщил матери, что температура не снизится. И действительно, состояние девушки не изменилось, за исключением того, что ее жизненные силы начали медленно таять. Она получала большие дозы антибиотиков, которые не помогали, за исключением хлормицетина, который на несколько дней снизил ее температуру до 37,8 C по утрам, но по вечерам она упорно поднималась до 39 C. Через два месяца после операции, предпринятой в качестве последнего средства, семья обратилась к гомеопатии.

История болезни велась с первых проявлений заболевания, которые начались шесть месяцев назад, когда она сдавала экзамен по истории. Она заканчивала четвертый курс профессионально-технического училища, а история была экзаменом за третий, который не был сдан вовремя и без которого ее не могли перевести на следующий курс. Она пошла на экзамен ужасно волнуясь, ей пришлось долго ждать, пока ее вызовут. Она рассказала, что одного студента экзаменаторы продержали у доски 50 минут, она же пробыла там не больше пяти. Ей задали всего два вопроса, она сумела ответить только на один. Она сочла, что к ее однокурснику отнеслись более благосклонно, поскольку он был родственником одной из учительниц, принимавших экзамен, и почувствовала страшное негодование, сопровождавшееся спазмами в желудке и позывами на рвоту, что заставило ее срочно бежать домой. Через несколько часов поднялась температура, и именно тогда ей решили сделать аппендэктомию.

Текущая клиническая картина пациентки выявила резкие изменения в ее характере. Во время сбора анамнеза девушка была враждебно настроена и не хотела отвечать на вопросы. Ее мать, которая все рассказала, уверяла меня, что со времени экзамена и аппендэктомии характер ее дочери радикально изменился. Обычно добрая и жизнерадостная, она стала резкой, раздражительной, грустной и враждебной по отношению к своей семье, друзьям и окружающим. Она не только отказывалась от общения, но возмущалась даже слабой попыткой утешить ее или подбодрить.

Клиническая картина была следующей: утомление с общей сонливостью, особенно в середине первой половины дня; лихорадка, достигающая максимума (38,5 -39 C) в 4–5 часов вечера; интенсивная жажда, аппетит варьировал; ее любимой пищей были кофе с молоком, хлеб и конфеты; постоянные боли в эпигастрии с судорожными спазмами в желудке и характерный симптом, заключавшийся в сильной сонливости и потребности поспать несколько минут перед обедом, полдником и ужином. Ее сонливость была явно вызвана голодом, так как не возникала ни в какое другое время.

Для реперторизации я взял два определяющих характерных симптома: «ухудшение от утешений» и «заболевание после злости, раздражения и т. д.». Я предпочел эту большую рубрику меньшей — «заболевания от злости и негодования», чтобы избежать возможной потери лекарства. Другими характерными симптомами были «сонливость перед едой» и «сжатие и спазмы в животе».

Все четыре симптома привели меня к Natrum muriaticum, о котором я подумал с самого начала, но с уверенностью поставил диагноз лишь после реперторизации.

Одна доза Natrum muriaticum 1M спровоцировала у этой пациентки интенсивную, но терпимую головную боль с быстрым последующим улучшением, исчезновением всех симптомов и выздоровлением. К удивлению семьи, ее характер и поведение резко изменились, улучшился даже цвет лица. Лихорадка не возобновлялась, она вышла из своей «раковины», возобновила учебу и сегодня, пять месяцев спустя после первого посещения, отлично себя чувствует; ей понадобилась еще лишь одна доза Natrum muriaticum 1M, чтобы избавиться от ощущения спазма в эпигастрии.

Я не могу понять, какие клинические критерии заставили врачей сделать две ненужные операции и назначить такое количество антибиотиков. Только догматическая мысль может одобрить медицинскую практику, которая связывает лихорадку исключительно с микробной инфекцией, забывая, что она обусловлена функционированием центра терморегуляции головного мозга, в данном случае поврежденным эмоциональным шоком.

Несмотря на то, что явную причину или фактор, спровоцировавший текущую клиническую картину, можно считать определяющим симптомом базовой клинической картины пациента, не стоит его переоценивать и только на нем строить выбор симилиума.

В повседневной практике часто приходится встречаться с ситуацией, когда пациент не демонстрирует никаких характерных симптомов, на которых можно построить диагноз. Ганеман называл эти случаи «дефектными», поскольку в них преобладают симптомы текущей клинической картины, маскирующие конституциональные симптомы пациента. Так бывает, например, в острых случаях, когда приходится назначить средство, соответствующее текущему состоянию.

Текущее состояние может быть следствием как острого заболевания, вызванного инфекцией, так и эмоционального потрясения, физической травмы или отравления лекарствами. В этом случае гомеопат должен найти лекарство, соответствующее текущей клинической картине, которое часто вызывает повторное появление конституциональных симптомов, представляющих твердую базу для поисков симилиума. Если и это не получается, врач может обратиться к средствам, которые прояснят случай или послужат антидотом для причины, вызвавшей текущее состояние. Можно, например, выбрать лекарство, соответствующее начальной клинической картине, нозоду острого заболевания или стимулятору нервной энергии.

Более того, лекарство для таких случаев, а они встречаются все чаще, мы можем найти в рубриках «Отсутствие реакции», «Отсутствие раздражительности» и «Вялость во всем теле», соответствующих подавлению реактивной чувствительности пациента, вызванному действием транквилизаторов, кортикостероидов, витаминов, антибиотиков и т. д., после которых невозможно распознать истинные симптомы заболевания.

В любом случае, когда лекарство соответствует заболеванию, оно служит антидотом для других лекарств, острых инфекций или эмоциональных факторов.

Далеко не все нозоды прошли испытания. Если нозод назначается не на основании гомеопатических критериев (т. е. в строгом соответствии с симптомами пациента), то он никогда не займет места симилиума.

Foubister, который вновь ввел Carcinosinum в гомеопатическую клиническую практику, настаивал на тщательном анализе симптомов перед его употреблением, таком же, как для любого другого нозода.

Клиническую картину карцинозина можно кратко охарактеризовать следующим образом.

Эти юные пациенты беспокойны и возбудимы, у них отмечаются выраженные нарушения сна и тенденция спать в коленно-грудном положении (поза молящегося мусульманина), как у Medorrhinum, Tuberculinum, Phosphorus, Calcarea phosphorica, Sepia и Lycopodium, или с руками, заброшенными за голову, как у Pulsatilla. В противоположность Sulphur они тщательны в мелочах, опрятны и аккуратны, упрямы, как Tuberculinum; у них отмечаются чувство ритма и любовь к танцам, как у Sepia, они рано развиваются, бывают очень одаренными и понимают больше, чем можно ожидать в их возрасте (одна 2-летняя девочка, случайно увидев женщину на 6-м месяце беременности, спросила свою мать, почему у нее тоже нет такого «живота»). они любящие и сочувствующие, как Phosphorus, очень чувствительные к возражениям и замечаниям, как Medorrhinum, пугливые, предчувствуют некоторые события, обожают жирное и конфеты. У этих детей постоянно бывает плохой аппетит, они обожают сахар и ничего больше не желают есть. Один 10-летний мальчик пришел ко мне в кабинет с астмой и бронхитом. Его мать рассказала, что в возрасте одного года ребенок перенес корь и с тех пор страдал от заболеваний легких. До кори никаких жалоб на здоровье не было. Сам факт развития астмы и бронхита после кори наталкивал на мысль о назначении Morbillinum, однако у мальчика были и другие симптомы. Каждое утро он просыпался на подушке, влажной от обильного, зловонного пота. У него была гусиная кожа, покрытая крошечными чешуйками, делавшими ее сухой и грубой. Он был чрезвычайно застенчив с незнакомыми, но дома сопротивлялся всему, что бы ему ни предложили. В качестве определяющего симптома я взял «зловонный пот на голове» и построил клиническую картину следующим образом:

Пот, кожа черепа, зловонный Calc, Carb., Merc, Puls., Staph.

Пот, кожа черепа, во время сна……………Calc, Carb., Merc.

Гусиная кожа……………………………….Calc, Carb., Merc.

Застенчивость………………………………Calc, Carb., Merc.

Противоречия, склонность………………………………Merc.

Лекарством этого мальчика был Mercurius, особенно учитывая его серьезные поведенческие проблемы. Он постоянно искал, с кем бы подраться, был чрезвычайно раздражительным, вплоть до того, что ему хотелось убить человека, который ему противоречил, и всегда сопротивлялся любым сделанным ему предложениям. Эта склонность противоречить была характерным симптомом, который свидетельствовал больше в пользу Mercurius,чем Calcarea. Mercurius является единственным лекарством, у которого есть симптом «желает убить того, кто ему противоречит». Более широкие рубрики, «вздорный» и «хочет подраться», были исключены из реперторизации, так как в них не было необходимости.

Одна доза Mercurius 1M вызвала появление сухой шелушащейся сыпи на обеих ладонях, аналогичной постскарлатинозному слущиванию, обильные выделения из носа и зловонный пот на ногах, который, по словам матери, был у него в раннем детстве, но потом самопроизвольно прошел. Его поведение радикально изменилось. Агрессивность и негативное отношение исчезли полностью, так же как астма и бронхит.

При постановке диагноза и ранжировании симптомов психическое и психологическое состояние пациента должно стоять на первом месте. Мы не можем сказать, что он выздоравливает, до тех пор пока не изменится его психическое состояние, в противном случае это лишь подавление органических и патологических выражений, которые могут привести, например, к необратимым метастазам или определенной фиксации невроза.

В мой кабинет принесли 3-летнего мальчика с тяжелой экземой на всем теле. Его отец, врач, давал ему все гомеопатические лекарства, обычно применяемые при экземе у детей: Sulphur, Calcarea carbonica, Sepia и т. д.

Сыпь ребенка имела все обычные модальности Sulphur: интенсивный зуд, который усиливался ночью от тепла постели; сильное беспокойство и раздражительность во время прогулки на свежем воздухе; сильная жажда во время еды и непереносимость купания. Отец спрашивал, почему Sulphur не подействовал, несмотря на то что он был назначен в нескольких разных потенциях.

Характерными симптомами его сына были: «раздражение по отношению к другим детям», «упрямство», «капризность», «ухудшение от тепла постели», «хуже от укутывания», «желание холодных напитков».

Реперторизация привела к Chamomilla. Sulphur и Calcarea в списке других возможных лекарств занимали последнее место. Одна доза Chamomilla 2 °C с первой же ночи значительно улучшила состояние пациента; через три недели стала уменьшаться экзема. В следующем месяце я дал ему еще одну дозу Chamomilla 2 °C, а через два месяца его привели ко мне в кабинет уже без экземы. Эта постоянная сыпь началась два года назад с пятна на правом предплечье, и оно же было последним местом, которое освободилось от сыпи. Исчезли раздражительность, упрямство и капризность.

Хотя казалось, что он поправился, последующие консультации выявили странности в манере его поведения. Он был всегда рядом с матерью, часто ее целовал и хотел, чтобы его постоянно ласкали и гладили. Родители сообщили, что теперь их сын стал чрезвычайно чувствительным и нежным. Ему нравилось, когда до него дотрагивались, растирали и гладили по животу, голове и любой другой части тела, на боли в которой он жаловался.

У него развились симптомы, которые можно отнести к трем рубрикам: «улучшение от растирания», «хочет, чтобы его загипнотизировали» и «улучшение от гипноза».

Таким способом юный пациент подавлял высвобождение псоры. Хотя Chamomilla была прописана правильно, она не была его истинно подобным препаратом, а лишь средством, подобным его текущей клинической картина, таким, какое мы назначаем при острых заболеваниях. Я почувствовал, что у мальчика появились первые симптомы латентной псевдопсоры в форме повышенной потребности в ласке и магнетического влияния нежности, произошло это потому, что Chamomilla не сумела в достаточной мере выявить, его истинные конституциональные симптомы; видимо, для этого ему необходима была острая инфекция. Спустя три года после исчезновения экземы он заболел ангиной с высокой температурой, которая держалась шесть дней. Через два месяца родители сообщили, что ребенок стал очень пугливым и теперь испугался не только грозы (как было до болезни), но и надвигавшейся бури, которая в конце концов прошла стороной. К тому же грозы он стал бояться значительно сильнее. Он обильно потел во время засыпания и приобрел привычку есть холодную пищу, причем просил, чтобы ее доставали прямо из холодильника. Как вполне обычное явление, его родители отметили, что ему нравится быть всегда чистым и аккуратным и он уделяет особое внимание чистоте ботинок и безупречности в одежде. «Боязнь грозы» и «потеет при засыпании» характерны для Mercurius, Рhosphorus, Sepia и Sulphur. Из четырех этих средств только Phosphorus присуще желание холодной пищи. После краткой реперторизации я решил, что его конституциональным средством является Phosphorus. Phosphorus соответствовал его чрезмерно повышенной чувствительности, нежности, опрятности, утонченности, потребности в утешении, ласках и массаже, эквиваленту желания быть загипнотизированным. После приема Phosphorus состояние мальчика значительно улучшилось. Он набрал вес, изменил манеру поведения и, наконец, начал развиваться нормально. Его экзема не возобновлялась, поскольку Chamomilla завершила цикл псорического высвобождения и болезнь оставалась в латентном состоянии до тех пор, пока новый острый эпизод не вызвал появления новых симптомов и симптомы симилиума не вышли на первый план.

Несмотря на оздоравливающее действие острых заболеваний и выделительных кризов, хронические заболевания никогда не вылечиваются собственными силами. Это может сделать только симилиум при соблюдении закона подобия между патогенетическими симптомами, характеризующими исцеляющую силу лекарства, и симптомами пациента, определяющими то, что необходимо лечить.

Проводя реперторизацию в каждом отдельном случае заболевания, гомеопат должен тщательно изучить психические и общие, а также специфические проявления общих и местных симптомов, чтобы правильно оценить единую и неделимую скрытую сущность пациента, состоящую из души и тела, и таким образом найти исцеляющий симилиум.